Адвокатская монополия по-русски // Вперед в забытое прошлое

То, что предлагается сейчас Федеральной палатой адвокатов (ФПА), является, по сути, возвратом в прошлое.

Адвокатская монополия на любое судебное представительство существовала у нас в советскую эпоху, то есть в прошлом веке.

Черты этой монополии хорошо известны всем, кто в то время работал адвокатом. Юристы, не заставшие прошедшей эпохи, могут познакомиться с реалиями полной адвокатской монополии по мемуарам адвокатов, работавших в то время. В качестве примера могу рекомендовать биографические произведения Михаила Барщевского.

Каковы были отличительные черты советской адвокатуры как системы?

Во-первых, в адвокатуре существовали ограничительные квоты (numerus clausus). Численность палат строго регулировалась. Следовательно, для того чтобы стать адвокатом, одного желания было мало. Требовалось наличие свободного места в адвокатской палате. Таким образом, свободный доступ к осуществлению адвокатской профессии любым лицом, обладающим соответствующей квалификацией, отвечающей установленным требованиям, был закрыт.

Нечто подобное сейчас реализовано в нотариате. В нотариате, регулирование численности осуществляется органом юстиции, исходя из необходимого количества нотариусов в нотариальном округе. Согласно ст. 12 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате должность нотариуса учреждается и ликвидируется органом юстиции совместно с нотариальной палатой.

Конечно, прямые аналогии с нотариатом не корректны, так как нотариус выполняет государственные функции, но на рыночных принципах (он ведет дела на свой страх и риск). В отличие от нотариусов, адвокаты и частнопрактикующие юристы, государственные функции не исполняют. За исключением, защиты по назначению. Поэтому формы организации нотариата и адвокатуры не могут быть схожими.

Во-вторых, для обеспечения «numerus clausus» адвокатуры, требовалась соответствующая процедура, регулирующая вход соискателей адвокатского статуса. В силу того, что количество свободных мест в адвокатуре искусственно ограничивалось, естественным образом возникали «списки ожидания». И, как и в любой закрытой системе, начинали работать блат, связи, или подкуп.

В-третьих, для «свободных» соискателей, то есть тех, кого ни кто не ждет, устанавливался барьер в форме вступительного экзамена. И естественно, раз важна была не квалификация претендента, не уровень образования, или теоретической подготовки, а его принадлежность к определенному кругу лиц, то экзамен проводился в устной форме. Так как именно устная форма экзамена давала возможность экзаменатору пропустить нужных претендентов, и отсеять не нужных. Тестовая форма экзаменов не позволяет провести селективный (применяемый выборочно, избирательный) отбор без фальсификации на документальном уровне. Что опасно, и морально некомфортно экзаменующим, т.к. очевидно демонстрирует предвзятость последних.

Все эти прелести возродятся и в будущей адвокатской монополии, если ей придадут статус единственно возможной формы судебного представительства.

В-четвертых, господствовал тотальный страх адвокатов потерять свое место, то есть адвокатский статус вследствие просчетов в поведении, что могло навлечь гнев «влиятельных лиц». И соответствующие оргвыводы. Именно из страха навлечь на себя гнев судьи или прокурора рождалась позиция именуемая «адвокат-кивала». В качестве «влиятельных лиц» в советскую эпоху на местном уровне выступали партработники, работника аппарата госорганов и профсоюзов, должностные лица правоохранительных органов и прокуратуры, руководители советских учреждений и предприятий, и любые иные лица имеющие связи и блат. В качестве таковых, работник буфета, или рубщик мяса в магазине, мог оказаться «влиятельным лицом». Сейчас конечно, круг влиятельных лиц будет иным, но он обязательно будет.

Адвокатская монополия на полное судебное представительство и в нашу эпоху воспроизведет все эти черты советской адвокатуры неизбежно.

Вопрос: а оно нам надо?

Думаю, ответ очевиден. Поэтому свободный доступ к осуществлению публично-правовой деятельности по судебному представительству в гражданском и арбитражном процессе должен быть сохранен, как наиболее эффективный и соответствующий современным реалиям.

Ссылки на темы об Адвокатской монополии:

Адвокатская монополия // Кто разработчики проекта «Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи»?

Адвокатская монополия // Чего лишают корпоративных юристов?

Адвокатская монополия // Аксель Фильгес об особенностях рынка юридических услуг Германии

Адвокатская монополия // Орфографические ошибки как неуважение к суду, или Эксцесс дисциплинарной практики?!

Адвокатская монополия // Вперед в забытое прошлое

Минюст определился с понятием «квалифицированная юридическая помощь»

Адвокатская монополия // Основной тезис Президента ФПА Юрий Пилипенко о целях

Такие инциденты не нужны никому! И в первую очередь, они не нужны самому судейскому сообществу